Кот, который нюхал клей - Страница 20

– Разумеется, возьмите выходной, мистер О'Делл, – сказал Квиллер. – Без меня всё было в порядке?

– Всё, только вот малышка… Она опять напачкала рядом с кошачьим туалетом. Беспокоит её что-то, точно.

Квиллер тотчас позвонил Лори Бамба, молодой леди, знавшей, казалось, о кошках всё, и описал ситуацию.

– У Юм-Юм всё до сих пор было нормально. Я купил второй кошачий туалет, полагая, что она хочет иметь собственные удобства, но она его игнорирует и оставляет свои сувениры на полу в ванной.

– Это может быть стресс, – сказала Лори. – Она у вас в стрессовой ситуации.

– Стресс! – завопил он в трубку. – Это я в стрессовой ситуации! Она ведет абсолютно спокойную жизнь. У неё комфортабельные апартаменты со всеми удобствами, изысканная еда и причесывание три раза в неделю. Каждый раз, когда я сажусь в кресло, ей зарезервировано место у меня на коленях. Я веду с ними обоими разумные беседы, как вы и советовали.

– Вы что-нибудь недавно меняли в её окружении?

– Только переклеил обои в гостиной. Не вижу, как это может её касаться.

– Что ж, – сказала Лори, – вам следует внимательно за ней понаблюдать, и, если разовьются ещё какие-то симптомы, покажите её врачу.

В эту ночь Квиллер спал плохо. Когда с сиамцами что-то было не так, он всегда невероятно переживал. Он также сожалел и о том, что происходило между ним и Полли. Кроме того, он не мог не горевать из-за хладнокровного убийства, повергшего весь городок в уныние и страх. Лёжа без сна, он слышал, как грузовой поезд, проходящий в час тридцать, издаёт свой печальный гудок у неохраняемого переезда близ границ городка. Погода была ясной, и, приложив голову к подушке, он мог слышать глухой стук колёс о рельсы, хотя они находились почти в полумиле. Когда город пересекал другой грузовой поезд, уже в два тридцать, он всё ещё бодрствовал.

СЦЕНА ВОСЬМАЯ

Место действия: центр Пикакса.

Время действия: день накануне похорон Фитчей.

Квиллер каждые полчаса настраивался на волну, передающую новости по радио, надеясь услышать, что подозреваемые в убийстве Харли и Белл Фитч уже допрашиваются, или что произведён арест и предъявлено обвинение, или что убийца сдался, или что он совершил самоубийство, оставив признание в предсмертной записке. Но ничего подобного не происходило. Сообщалось только, что полиция ведёт расследование.

Ещё прозвучало объявление, что похороны состоятся в пятницу и что по желанию семьи они будут камерными. Квиллер знал, что подобное решение разочарует большинство местных граждан: хождение на похороны и наблюдение за траурными процессиями в Пикаксе было излюбленным занятием.

Далее говорилось, что Маргарет Фитч, мать убитого, стала жертвой тяжёлого инсульта и в критическом состоянии доставлена в больницу Пикакса.

Всё это только ещё больше подогревало желание Квиллера узнать в точности, что же происходит, и он отправился в полицейский участок поговорить с Броуди. Шёл он не так бодро, как обычно: сказывалась бессонная ночь. Со дня происшествия в Вест-Хаммоке они ещё не виделись друг с другом, и Квиллер надеялся, что Броуди поделится с ним несколькими фактами вне протокола.

– Плохо дело, Броуди, – произнёс Квиллер, войдя в кабинет.

– Плохо дело, – эхом повторил шеф полиции, не поднимая глаз от бумаг, над которыми работал.

– Подозреваемые есть?

– Не мне об этом говорить, это не моё дело.

– Полагаю, Вест-Миддл-Хаммок – поле деятельности шерифа.

Броуди кивнул:

– И полиция штата помогает.

– Без протокола, Броуди: ты подозреваешь панков из Чипмунка?

Начальник полиции посмотрел Квиллеру прямо в глаза и холодно сказал:

– Без комментариев.

Этот ответ был удивителен в устах обычно разговорчивого юриста, но Квиллер понял, что понапрасну тратит время.

– Ты там полегче, – посоветовал он на прощанье.

Его следующая остановка была в офисе «Всякой всячины». В общей комнате газеты всегда можно услышать какую-либо информацию, правдивую или ложную. Однако он обнаружил, что Джуниор Гудвинтер взял выходной, поскольку с начала проекта трудился по семь дней в неделю, а Роджер Мак-Гилеврей где-то рыскал, собирая материал о диких индюках.

Арчи Райкер сидел один, работая за своим письменным столом, но никаких слухов до него ещё не дошло, и он не смог ответить ни на один вопрос.

– Мне хотелось бы раскопать прошлое Белл Фитч, – сказал Квиллер. – Мой дорогой О'Делл говорит, что Харли женился не на той женщине.

– Ах ты пёс! – взорвался Райкер, нетерпеливо отодвигаясь от стола. – Ты только тогда живёшь полной жизнью, когда вынюхиваешь то, что тебя абсолютно не касается!

Удивленный язвительным замечанием друга, Квиллер поддразнил его:

– Что тебя терзает. Арчи? Неужели Аманда отказалась выйти за тебя замуж?

– Это тебя тоже не касается, – рявкнул редактор. – Когда мы получим твою первую колонку?

– А когда ты хочешь?

– Завтра в полдень, для воскресного выпуска.

Это был совершенно невозможный срок, но он разогревал Квиллеру кровь, сосредоточивал внимание и задавал ход потоку идей.

– Как насчёт статьи об эксцентричном букинисте, который занимается своим делом в бывшей кузнице?

– А как насчёт фотографий? У тебя есть фотоаппарат?

– Не настолько хороший, чтобы снимать тёмные книги и тёмную кошку в тёмной лавке.

– Ладно, займись им, а мы отправим туда нашего внештатного фотографа, если сможем его найти и если он захочет найти свой фотоаппарат.

Воспрянув духом, Квиллер покинул редакцию. Что касается позднего романа Райкера, тут он испытывал двоякое чувство. Они оба выросли в Чикаго, и ему было бы жаль, если б его друга постигло разочарование. С другой стороны, это означало бы, что Райкер остался бы открыт для холостяцких обедов в «Старой мельнице» и мужских встреч в барах.